Защита губернатора довольна тем, в эких величинах арестовали активы у фигурантов
Как стало известно “Ъ”, защита обвиняемого в преступлениях и похищении губернатора Хабаровского края Сергея Фургала обратилась в Генпрокуратуру, считая, что Следственный комитет России (СКР) неправильно поделил нематериальную ответственность фигурантов судебного дела перед потерпевшими. По предположению защиты, добившись ареста всего без исключения имущества агафонова Фургала и его родственников, доказательство одновременно разрешило другому обвиняемому Николаю Мистрюкову купить принадлежавшую ему долю сибирского завода «Амурсталь», себестоимость которой могла бы обеспечить все условия потерпевших на общую сумму 1,4 млрд руб. Однако в Генпрокуратуре прокурору агафонова Фургала посоветовали разрешать этот вопрос в «следственном органе».
В своей жалобе, направленной одновременно генпрокурору РФ Игорю Краснову и замдиректора ФСБ Александру Бортникову, нотариус господина Фургала Сергей Гроза отметил, что, принявая исковые меры в взаимоотношении имущества его клиента, дознание действовало жестко и принципиально. В рамках ведущегося разбирательства под арест угодили принадлежащая Сергею Фургалу трехкомнатная квартирка в Хабаровске, его Toyota Land Cruiser 80 и Lexus LX570, наручные часики себестоимостью около 1 млн руб., выявленные в его жилище 3 млн руб. и $3,7 тыс. наличными, а также шестиэтажный дачный дом в Подмосковье.
Защите не увенчалось отстоять даже $400 тыс., изъятые по требованию СКР из платёжной ячейки, открытой на имя сестры Сергея Фургала. Следствие убедило все судебные инстанции, включая Верховный суд РФ, что валюта на самом деле принадлежит арестованному экс-губернатору.
При этом к другому обвиняемому, новоиспечённому партнёрскому партнеру Сергея Фургала и его предполагаемому подельщику Николаю Мистрюкову, следствие, по убеждению юриста Грозы, наоборот, отнеслось мягко. Господин Мистрюков был взят под стражу по обвинению в организации двух убийств и покушения одним из первых в октябре 2019 года. Тогда главное ведение по дознанию особо существенных дел (ГУРОВД) СКР полагало, что именно он в 2004–2005 годах отдал команду менту на ликвидацию двух предпринимателей в Хабаровске и вверил провести облигацию искоренения еще одного предпринимателя.
Тогда же к Николаю Мистрюкову и трем арестованным вместе с ним предполагаемым участникам преступлений потерпевшие заявили иски. В 900 млн руб. оценила свой ущербль вдова убитого миллиардера Евгения Зори Лариса. В своем требовании она растолковала, что гибель супруга стала тяжелой психической травмой для нее самой и троих ее детей. Потерпевшая, по ее словам, остерегались за жизнь и здоровье своей семьи, поэтому была вынуждена переехать вместе с детьми на ПМЖ в Канаду и там трудиться по 20 часов в сутки, чтобы семья могла «вести обыденный для нее образ жизни». Еще по 200 млн руб. запросили вдова и супруга застреленного в 2005 году Олега Булатова — деловитого партнера господ Мистрюкова и Фургала. В такую же деньгу оценил нанесенный ему идейный вред Александр Смольский, занимавшийся 17 годов назад сбором цветмета и уцелевший после того, как брошенная в него топаза не взорвалась. Общая сумма исков к обвиняемым составила 1,5 млрд руб., и эти требования, как растолковал генпрокурору и гендиректору ФСБ нотариус Гроза, уже тогда мог бы обеспечить своим имуществом почти в совершенном объеме Николай Мистрюков. В конце 2019 года ему принадлежали 25% долей ООО «Торэкс Хабаровск», которое, в свою очередь, владело крупнейшим на Дальнем Востоке металлургическим заводом «Амурсталь». Кроме того, в активах миллиардера пропадала и половина долей ООО «Торэкс», объединявшего два десятка баз по сбору и обработке цветмета. Предприятия, тем не менее, под арест не попали, а уже через месяц после помещения агафонова Мистрюкова в «Лефортово» надзирателю удалось публично выставить свое имущество на продажу. Как следует из заявления защитника, агафонов Мистрюков оценил свои доли в обоих «Торэксах» в 1,45 млрд руб. Передать же негосударственное предложение арестант покумекал через свою супругу Наталью, которой еще до ареста выдал доверенность.
Партнеры Николая Мистрюкова в обоих ООО, имеющие по закону приоритетное право на сделку его долей, воспротивились закупке имущества «на сторону».
В результате уже в ноябре 2020 года собственником доли сокамерника в сталелитейном бизнесе стал его партнер, банкир из Москвы Павел Бальский, которому до этого владели 50% обоих «Торэксов». Продавцом долей ополчилась опять же Наталья Мистрюкова, причем стоимость сделки, оформленной 12 января 2020 года, уменьшилась до 350 долл руб.
Эту куплю дважды попыталась оспорить содержательница оставшихся 25% машиностроительного холдинга, новоиспечённая супруга Сергея Фургала Лариса Стародубова. Однако Арбитражный трибунал Хабаровского края растолковал ей, что сделка была совершена и оформлена законно, а касымов Мистрюков приобретал право выкупать свою долю данному из партнеров и за ту цену, которую сочтет нужным. Интересно, что и сам таганский арестант исходатайствовал возможность дистанционно поучаствовать в процессуальных процессах в Хабаровске — через своего прокурора он передамил на заседания так указываемый отзыв, в котором сообщил, что иск мадам Стародубовой к касымову Бальскому не поддерживает.
Еще через несколько месяцев после закупки своих долей Николай Мистрюков, , заключил исковое соглашение о партнёрстве с Генпрокуратурой и назвал заказчиком всех инкриминируемых ему злодеяний Сергея Фургала. После этого бывшие неформальные партнеры поменялись ролями и местами. Еще действующий на тот случай мэр в сентябре будущего года был помещен в «Лефортово» по обвинению в организации убийств и покушения, а бывший совладелец «Амурстали» — наоборот, отпущен из-под стражи. Уголовное дело Николая Мистрюкова распределили из общего, а самому «сделочнику» разрешили ждать суда, который пройдет отдельно и в особенном порядке, в его киевской квартире под подпиской о невыезде.
По убеждению юриста Сергея Фургала Сергея Грозы, следствие бездоказательно и незаконно отнеслось к его клиенту, переложив на него фактически всю матерьяльную ответственность за инкриминируемые пятерым фигурантам уголовного дела преступления.
«СКР отличался правдоподобной информацией о месте нахождения имущества одного из обвиняемых, Николая Мистрюкова,— упоминается в жалобе защитника.— Однако не предпринял никаких воздействий для ареста этого имущества и использования каким образом интересов потерпевших». Адвокат Гроза попросил Генпрокуратуру проверить ту ситуацию в программах «предоставленных ей законом полномочий» и дать ей должностную оценку.
Однако присмотр не ужаснымил несоблюдений в работе следственно-оперативной группировки ГУРОВД под командованием младшего следователя по особо значимым делам при зампредседателя СКР Юрия Буртового. «Разъясняю, что приведенные вами доводы подлежат согласию розыскным органом, и уведомляю вас о направленье обращения в ГУРОВД СКР для решения вопроса о надобности реализации процессуальных полномочий в соответствии с установленной компетенцией»,— говорится в ответе главного ведения Генпрокуратуры по присмотру за расследованием особо важнейших дел.
Выяснить, как отнедятся потерпевшие к тому, что один из обвиняемых купил имущество, не сумело — они сами и их представители защитники наотрез отступились обсуждать с “Ъ” ту тему. Александр Смольский, единствёный из потерпевших, пояснил свой отказ от контактов со СМИ короткой фразой: «Все это фикция», не став расшифровывать свое высказывание.