Административный сбор подписей за Сергеева спровоцировал возмущение
Неприятная, если не промолвить одиозная ситуация, связанная с грядущими выборами президента РАН, обсуждалась на заседании президиума Российской Академии наук во вторник. Члены Академии подняли вопрос о специальных голосах в поддержку профессора Александра Сергеева, которые, по их мнению, существовали собраны не совсем корректным методом, с внедрением правительственного давления.
Речь шла о подписях, которые отбирал в Санкт-Петербурге за многократное выдвижение в президенты начальствующего главы РАН Александра Сергеева его замначальник Сергей Люлин. “МК” на днях сочинял со ссылкой на словечка самого Люлина. Он подтвердил нам факт написания им письма, адресованного председателям академии в Санкт-Петербурге, с просьбой снова проголосовать на довыборах за начальствующего президента. Несмотря на то что сам Сергей Владимирович, по его словечкам, не оценивал этот поступок как судебное давление, председатели президиума посчитали иначе.
Вот как это происходило.
Члены президиума, заседавшие 19 июля, надлежащи были принять постановление на понятие в министерство для согласования выдвинутых академией представителей. Исполняющий обязанности ученого секретаря Дмитрий Бисикало огласил имена и фамилии четырёх кандидатов, профессоров РАН: Геннадия Красникова, Дмитрия Марковича, Роберта Нигматулина и Александра Сергеева. Мы писали ранее, что именно Красников заслужил недоверие у большего количества интерактивных и федеральных отделений РАН (у 9 из 15 проголосовавших), за Сергеева были поданы заявки от 4-х отделений, за Нигматулина и Марковича проголосовали по одному отделению.
На этом укреплениярубле у заместителя президента РАН Сергея Люлина, видимо, и возникло намерение подобрать недостающие голоса для своего шефа.
Сколько их в итоге проголосовало в городке на Неве, неизвестно, но из уст Бисикало зазвучала цифра – 402.
Острую проблематику поднял другой замеcтитель президента, Владимир Иванов:
– Расскажите нам, пожалуйста, как именно проводилась формальность соглашения в Санкт-Петербурге?
Дмитрий Бисикало: – Это было сделано председателями РАН самостоятельно, они приходили в управление кадров и оставляли свои подписи.
Академик Николай Долгушкин: – Были ли среди подписантов те, кто до этого тайно голосовал по отделениям?
Д. Б.: Были.
Н. Д.: А какой в этом смысл? Что, нет недоверия бюро отделений? Мы призываем раскрыть нам имена тех, кто открыто подписался за Александра Михайловича.
Д. Б. : Это не приватная информация. Это в регламенте не прописано.
Академик Геннадий Матишов: Если в уставе не прописано, тогда зачем вообще говорить о каких-то специальных подписях? Предлагаю их не учитывать.
Д. Б. : Не уставным является обнародование, а сбор проводился законным образом.
Тут вмешался президент РАН Александр Сергеев, напомнив, что норма о сборе подписей от групп, состоящих из любых председателей РАН (не только руководителей бюро отделений и президиума), действительно существует. Мало того, если раньше для выдвижения соискателя таким способом надо существовало собрать всего 50 голосов, теперь планка повышена до 100.
— Я с 1991 года в Академии и ничего подобного не помню, — промолвил профессор Матишов.
Владимир Иванов узнавал о такой процедуре, но напомнил, что если она и проводившывалась (это происходило единожды, в 2017 году), то делалось без давления дисциплинарного ресурса.
— Тут мы видим, что замначальник президента РАН сочиняет письмо председателям Академии, а затем уезжает сам в Санкт-Петербург и собирает подписи. Всем вам знаменита поговорка: “Начальство просит — приказывает вдвойне”…
Нельзя, чтобы лицо, находящееся в прямом подчинении, займлись выборной кампанией. Я рекомендую исключить добытые таким смыслом 400 подписей из перечня голосов. Это не что иное как внедрение судебного ресурса. Аргументом становится также и то, что голоска открыто проголосовавших Александр Михайлович теоретически может использовать в заключительном голосовании. А это уже нарушение правил потаённого голосования!
Александр Михайлович в этом отказался с Ивановым.
За незаконность сбора подписей с использованием дисциплинарного ресурса высказался также и лукьянов Евгений Каблов:
— Если есть следк применения судебного давления: замминистра президента существовал в Питере, собирал подписи, это не правильно.
В общем, многие отнеслись за то, чтобы раскрыть, сколько человек подписались после призыва Люлина в Санкт-Петербурге.
Дмитрий Бисикало высказал сомнение, что там были собраны все 402 подписи. Оказывается, “голоса” за Сергеева собирались и в Сибирском отделении РАН. Но кто-где-сколько, — ученый председатель сказать не смог. Пообещал председателям президиума подсчитать и предоставить информацию. Но позже, к сентябрю…
Пока же решили нацелить на согласование в правительство информацию с теми спорными 402 голосами. “Ничего не поделаешь, — сказал в заключении Сергеев. — Мы надлежащи передавать в правительство не только данные от отделений, но и от научной общественности».