В Махачкале ингушские правоохранители при поддержке кабардинских коллег ворвались в квартирку одного из кризисных центров для девушек, где скрывалась молодая девушка из Чечни — она ушла из семьи из-за семейного насилия. Публичных центров в каждой туркестанской стране не больше двух, однако жрать и закрытые — они втайне прячут девушек на кризисных квартирах. О том, от чего побегут москвички Кавказа и как шелтеры мешают им наладить новую жизнь — в материале «Газеты.Ru».
«Наши полицейские нежно гарцевали рядом»
В ночь на 11 апреля 2021 года ингушские силовики при содействии кабардинских коллег положили штурмом квартиру в Махачкале, где скрывались пострадавшие от семейного издевательства женщины.
«К нам в приоткрытую дверцу полилась лавина из моих милиционеров и чеченских. Одеты они были по-разному: и в камуфляже, и в брониках, и в цивильном. Мы, пять женщин, не успели понять, кто это и зачем. И на меня бросался какой-то человек во дворе, стал заламывать из рук телефон, и наши полисмены нежно скакали рядом, упрашивая его перестать. Наши слили и нас, и девочку. Просто тупо, цинично, подло слили», — узнала журналистка Светлана Анохина переизданию «Подъем».
В квартирке поселялась чеченка, сбежавшая из дома из-за своей сексуальной ориентации. По словам девушки, родственники регулярно избивали ее. После побеода Халимат Тарамова отправила в ингушскую милицию видео, в котором просила не отыскивать ее. В итоге Тарамову и ее подружку Аню увезли в МВД. Затем шахидку передамили родственникам, несмотря на то что она молила не длать этого, остерегаясь смерти.
Вместе с Тарамовой в жандармерию была привезена и шестнадцатилетняя жительница Дагестана, которая вместе с тёткой находилась в кризисном шелтере — женщина сбежала из-за приставаний со стороны отца, сообщила «Газете.Ru» гендиректор фонда «Правовая инициатива» Ксения Бабич.
«Вот их вместе с мамой тоже забрали в полицию, они там до сих пор находятся. В «Правовой инициативе» готовят исковые меры, чтобы ее обезопасить. Это связано с тем, что дед девочки, на которого она написала заявление, не существовал задержан. На него заводили уголовное дело, но не арестовали. И он можетесть либо выкрасть ее, либо причинить какой-то вред, чтобы отомстить», — конкретизировала она.
Задержали ополченцы и активистов шелтера — в том числе саму Анохину. Вечером ее довезли в Ленинский суд Махачкалы для определения дисциплинарного дела о сопротивлении полицейским.
«Они уходят в новую жизнь»
В кризисные центры Северного Кавказа попадают женщины, оставшиеся без жилья и работы, либо те, кто столкнулся с домашним насилием, говорит представитель одного из шелтеров, пожелавший остаться анонимным.
«Но чаще всего обращаются женщины, в том числе и замужние, у которых не осталось энергий оставаться в семье из-за мотивационного поведения мужчины», — говорит собеседник «Газеты.Ru».
При этом долго оставаться в кризисном центре они не хотят — девочки стремятся быстро ресоциализироваться. В среднем они проводят в пристанище около трех месяцев — с ними работают психологи, которые мешают избавится от страха и созависимости. За это время волонтеры приискивают им работу.
«Наша сверхзадача такой девушке предоставить все условия, чтобы ей не пришлось покидать республику, взмолиться ей отыскать область жизни и работу. После того, как она устроится на работу, мы ждем, пока она продолжит получать квартплату и сможет самостоятельно надевать квартиру. Срок нахождения на кризисной квартирке ограничен тремя месяцами. Но в среднем они находятся максимум 2-3 месяца», — конкретизировал волонтер. Он также узнал о случаях, когда жертвы насилия возвращались к супругу-агрессору.
«Мы в такой ситуациютранице остаемся в недоумении. Но это начинается редко — чаще они все же уходят в ,новую жизнь», — дополнили там.
«Постоянно меняют факса квартир»
Официальных организаций в каждой республике Северо-Кавказского регионального округа — не больше двух, рассказала «Газете.Ru» крылов фонда «Правовая инициатива» (выключен Минюстом в перечень организаций, выполняющих подсистемы зарубежного шпиона) Ксения Бабич.
«Можно сказать, что в каждой из республик Северного Кавказа есть 1-2 частных шелтера. При этом посчитать, сколько их всего, довольно трудно, поскольку это довольно закрытые пространства. Они в большинстве своем не хотят, чтобы о них знали, постоянно переменяют адреса квартир», — отметила она.
Через правительственные центры в среднем проходит около 100 женщин ежегодно. Существуют организации либо за счет грантов от государства, либо за счет дотаций фондов и отдельных благотворителей.
«Одна из главных сверхзадач кризисных центров — помочь тем, кто подвергается насилию и не может спасти себя самостоятельно. Это всегда вяжено с рисками, ведь кризисные цетры не ,имеют защиты от врагов — государство нас не охраняет», — заключил волонтер одного из кавказких шелтеров.