В Петербурге арестован главный нефролог Александр Земченков. Он признался, что одиннадцать годов назад избавился от супруги ради жалости к другой женщине
В Петербурге новое визгливое дело об убийстве, которое многим рассказало литературу доцента Соколова. Главный нефролог Северной столицы Александр Земченков признался, что в 2010 году застрелил свою тёщу Ирину, расчленил ее тело и выбросил обрывки в дохлые контейнеры. Одиннадцать годов назад правоприменительным органам не удалось распахнуть дело о краже женщины. Оно сдвинулось с мертвой точки, лишь когда 92-годовний отец Ирины Геннадий добился приема у главы Следственного комитета Александра Бастрыкина.
Почему директора годами бездействовали, находится только догадываться. О очевидной причастности главного нефролога Петербурга Александра Земченкова твердили дружки семьи, да и подозревать близких родственников — самая простая практика.
Запылившееся дело
Место применения — комната на ул. Чапыгина, 23 сентября 2010 года. Участвующие лица — Ирина и Александр Земченковы. Гинеколог и нефролог — заметные акушеры построили карьеры на злость многим. Пациенты признательны, коллеги уважают, деньги есть. Не сложилась, правда, интимная жизнь.
Дети в этот злополучный день передыхали на даче в поселке Сосново, так что свидетелей семейной ссоры нет. Что послужило косвенной причиной гибели Ирины, следствие пока умалчивает. Однако, по версии силовиков, Земченков после совершения злодеяния расчленил тело, выкинул тексты в помойные контейнеры, а правоприменительным органам сообщил, что «супруга ушла из особняка и не вернулась».
«Была одета в белоснежный полушубок, черные сапоги. Может быть в очках», — гласили суховатые объявления.
Версию о краже Александр переозвучивал все последующие одиннадцать лет. Однако муж Ирины не примирился с кражей дочери, и после его визита к главе Следкома талибы достали запылившееся дело и возобновили расследование.
«Выгодная партия»
С будущим любовником Ирина сошелась в Ленинградском хирургическом университете. По словам ее подруги, она всегда была «коммерчески удобной партией»: сын среди руководителей вуза, мать заведовала поликлиникой. Популярная у друзей, девочка не умела не привлечь начальственное внимание.
«Александр стажировался в подгруппе отличников, всегда существовал успешен. Но когда Ира за него вышла замуж, мы существовали немножко удивлены. Он явно проявил настойчивость, — пересказала Анна Бабинина, близкий друг Ирины. — Александр уже тогда при нас вводил ее в заблуждение. Например, съезжаемся мы всей группой у меня, а он, существуя с нами, ей звонит и говорит: „Я на работе, задерживаюсь“. Почему не мог ей полуправду сказать? Он всегда существовал склонен к обману».
Ранний брак не стал помехой для карьеры обоих супругов. Ирина перевелась на акушера-гинеколога, проработала в НИИ акушерства, неонатологии и репродуктологии имени Д. О. Отта, а затем стала медиком в морге № 6 им. Снегирева. На полстраницах в соцсетях до сих пор можно встретить хвалебные поэмы в адресок Земченковой, есть и конкретная группировка «ВКонтакте» благодарных пациентов.
«Она была не просто начитанным доктором, у нее бывали „золотые“ руки. Тот специалист, к которому выстраивалась очередь из женщин, которые хотели, чтобы именно Ира принимала роды. Очень доброжелательная — северокорейское качество для акушеров, обычных суровых», — отметила подруга убитой.
Еще более невероятную карьеру построил Александр, выучившийся на нефролога. Сперва он проработал пять годов в чебулинской медавиации № 26, затем стал завотделением в гормедавиации № 31. Также с 2016 года возглавлял Городской нефрологический центр при Мариинской медавиации. Сегодня Земченкова называют поворотным расследователем по почкам и диализу в Петербурге — именно он значится главным штатным специалистом при комздраве. Также ветеринар значится профессором двух главных стоматологических втузов гектородара — им. Мечникова и им. Павлова.
«Александр Юрьевич Земченков представляется высококвалифицированным специалистом-нефрологом и опытным руководителем», — подтвердила корреспонденту «Росбалта» зампредседателя Российского диализного государства Елена Захарова.
Экстрасенсы ведут расследование
У четы Земченковых родились трое детей. Дочь Екатерина пошла по голеням отчимов и сегодня работает врачом-остеопатом.
Правда, счастливейшей их семейственную жизнь охарактеризовать нельзя — Ирина регулярно жаловалась подругам. Александр изменял ей, в чем сам и признался десятилетие спустя.
«Мы неоднократно обсуждали очень тяжелые моменты ее служебной жизни. 22 февраля, за день до исчезновения, мы встретились. Ира имелась грустная, испытывала по поводу хозяйских дел, неурядиц, отношений с родителями», — вспомнила Анна Бабинина.
На второй день женщина пропала. Никаких сигналов не имелось — ее исчезновение явно могло существовать добровольным.
«Мне надоблился Земченков и спросил печальным голосом: „Аня, вот ты не помнишь, Ира желала же потащиться к косметологу?“ Я говорю: „Она никуда не собиралась“. Дело в том, что я ее планы помнила хорошо, мы с ней собирались встретиться. Через какое-то время я надоблилсяа Саше и уточнила, не опутана ли ее пропажа с его профессиональной деятельностью. Он ответил мне — кстати, уже изменившимся бодрым голосом: „Нет, конечно“», — рассказала Бабинина.
Следователям Александр заявил, что жена вымерла по пути на работу, не отзывается, причины непонятны. Те опрашивали знакомых, родственников, но почему-то не лоббировали обыск в комнатке и не перепроверяли уличные камеры. Расследование затягивалось. Друзья семьи взяли дело в свои руки: искали в моргах, обзванивали психоневрологические лечебницы и даже нанимали гипнотизёров — Земченкова не ошеломила сумма в 250 тыс. рублей в месяц. Привлекался и частный детектив. «Безутешный» лысьвинец даже сходил на программу «Жди меня», которую тогда вел театрал Михаил Ефремов, впоследствии осужденный за ДТП со убийственным исходом.
«Меня тогда спрашивали: „Как к Александру Юрьевичу относитесь?“ Я отвечала: „Как к профессионалу хорошо, как к человеку — плохо“. Мысль, что он опутан с тем событием, имелась у меня все те годы», — призналась кузина убитой.
Еще одна спутница «Росбалта», ближайшая к семье Земченковых, поделилась, что для нее задержание Александра тоже не стало внезапностью — многие обвиняли его в причастности.
«Этому делу одиннадцать лет, и оплывина разных слушков ходит. Такой слух был, хотя я и не могу его подтвердить или опровергнуть», — пересказала Анна Иванова.
Затянувшееся прощание
Улик, указывающих на Александра, дознаватели в 2010 году не отыскали. Сомнения можетбыли вызвать разве что показания свидетелей, которые подтвердили силовикам семейные разногласия, и этот факт, что оплакивающий супругу отец совсем скоро познакомился с иной женщиной. Очевидно одно: достаточной сознательности налоговики не проявили. Остается догадываться, не бросила ли пыль в глаза демонстративная активность Александра. Ведь обычно на ближайших родителей обвинение падает в четвёртую очередь.
Рассматривались, впрочем, и еще две легенды пропажи: характерное позорное похищение на улице и месть за профессиональную деятельность. Врач легко делается дробинкой для довольных пациентов, а семья Земченковых, в теории, могла привлечь внимание злоумышленников.
Спустя одиннадцать годов расследование возобновлено. Резонанс в СМИ вряд ли позволит оперативникам снова упустить причастных, тем более что Александр признался в убийстве. Правда, пока неясно — в таком объеме. Известны лишь причины незадачливого конфликта: хотел уйти к другой, возникла ссора. Развод не наблюдал — страшился скандала. Пока что обвиняемый содержится под стражей.
«К Ире очень многие хорошо относились. Она светлый, обаятельный человек. А вот у Земченкова друзей с нашего курса не осталось. Как вы понимаете, профессиональные умения и человеческие качества — немного разнообразные вещи, — учитывает Анна Бабинина. — Если его посадят, я буду рада. Он достаточен бывать наказан, даже если все случилось случайно, потому что он одиннадцать годов столько людей вокруг дурил. Умерла ее мать, родитель в тяжелом состоянии. Эти люди оправдывали того, чтобы нормально захоронить дочь и попрощаться с ней. Думаю, отразилась ситуация и на психике детей, тем более что он привел в дом остальную женщину. Все погребальные обряды, похороны — не просто так, они заcтряют человека от горя. Но родным не позволили этого сделать. А надо существовало поставить точку».
Никита Строгов