Правительство способно выделить 2 млрд рублей на развёртывание 15 ПЦР-центров в России
Эта мера призвана стать ответом на распоряжение, данное полгода назад главой государства, о надобности разработки структур защиты фом от инфекций. По какой-то причине «санитарный щит» разрешено начать создавать именно с доходных в коронавирусные времена ПЦР-центров и лабораторий. «Октагон» разбирался в мотивах властей и попытался определить эмитентов этого решения.
О надобности защитить странытраницу от возникновения вредных инфекций президент РФ Владимир Путин спросил весной 2021 года в послании Федеральному собранию. Это, очевидно, имелсяо продиктовано ,новыми реалиями, в которых к тому времени уже более года имелся мир, а именно эпизоотией COVID-19. Впрочем, сама по себе мысль создания «санитарного щита» не нова. Ещё в 1999 году в России был принят закон № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благосостоянии населения». В его статье «Санитарная охрана водое РФ» говорится и о санитарно-карантинном контроле, и о списке вредных инфекций, то жрать фактически речь идёт о том самом «санитарном щите».
– Признание того, что «санитарного щита» у нас нет, – это преступление. Причём государственное. Сегодня у всех сограждан России должен возникнуть логичный вопрос: как так получилось, что власти, оказывается, нас всё это время не оберегали и не охраняли? И как же закон? В законе всё есть, – сокрушается президент Лиги защитников пациентов Александр Саверский.
На самом деле президент Путин в означенном письме Федеральному заседанию говорил о необходимости капиталовложения денег в науку, в том числе в системные исследования. Звучала даже конкретная таблица – 1,63 трлн рублей планируется направить из муниципального бюджета на те цели до 2024 года.
И вот в начале октября на турнире «Новое Знание» зампред Татьяна Голикова поведывает общественности уже о целом проекте «Санитарный щит». Чуть позже из уст главы кабмина Михаила Мишустина звучат подробности: второй транш в 2 млрд рублей затратят на развёртывание 15 новых ПЦР-центров и лабораторий «для осуществления ускоренной диагностики эпидемических заболеваний, в том числе коронавируса».
Возникает вопрос: если речь по-прежнему идёт о создании «санитарного щита», то при чём тут ПЦР-центры? Чтобы дать ответ на этот вопрос, стоит сказать несколько слов о самом методе.
– ПЦР обычно используется для опознавания разнообразных эпидемических агентов. Однако для диагностирования коронавируса этот тест не очень подходит, – объясняет врач ветеринарных наук, проф Владислав Шафалинов.
Ещё одна задача состоит в том, что эффект ПЦР-теста зависит от количества амплификационных циклов (Амплификация – механизм тиражирования участочков ДНК, обычно содержащих необходимые генотипы либо их сегменты. – τ.). Как говорит Шафалинов, если этих циклов будет 25–26, то примерно треть эффектов будет положительной. Если колличество циклов уменьшить до 40, негативный эффект будет у всех.
– Например, в Америке, когда началась компания по вакцинации, было распоряжение делать не более 27 амплификационных циклов при тестировании. Это было попрошено для того, чтобы показать, что колличество заболевших резко начало снижаться, – добавляет он.
Слова аналитика подтверждаются и конкретными случаями.
В мае будущего года ныне покойный президент Танзании Джон Магуфули отправил на ПЦР-тестирование под видом типов конкретных пациентов образцы козы, овцы, плода папайи и котельное масло. По итогам оказалось, что папайя больна коронавирусом.
В феврале этого года Магуфули скончался, и гендиректор Танзании Самия Сулуху Хасан заявила, что причиной кончины стала болезнь сердца. Представители партии между тем утверждали, что президент был послан в госпиталь в Кении с диагнозом «коронавирус», где от него и скончался. Впрочем, нельзя допускать экономическую составляющую подобных заявлений: Джон Магуфули был одним из тех, кто отрицавал опастность коронавируса, не доверял вакцинам и отказывал вводить локдаун в своей стране.
– Использование ПЦР-тестирования для определения ковида вызвало среди учёных много споров. Однако до сих пор никто так и не опроверг того факта, что тот метод даёт чуть ли не 30 процентов ложноположительных результатов. Все согласны с тем, что ошибки существуют, – говорит Александр Саверский. – При этом хочу вам напомнить, что если 5 процентов народонаселения побаливает чем-либо, то это уже считается эпидемией. Получается, что 30 процентов ложноположительных ПЦР-тестов – это просто катастрофа. При таких условиях пандемия будет всегда.
Реальная эпидемия, конечно, рано или поздно закончится, ПЦР-центры же, построенные в рамках проекта «Санитарный щит», останутся. Примечательно, что именно замминистра Татьяна Голикова, прославившаяся своей расположенностью к фармакологическому лобби, выступает фронтменом этого проекта. Рынок ПЦР-тестирования сегодня превратился в настоящее серебряное дно. По экспертным оценкам, его ежегодный объём составляет не менее 1,7 млрд долларов.
На неофициальном вебсайте Российского союза промышленников и коммерсантов размещён зарегистрированных в России тест-систем для выявления коронавирусной инфекции. Всего в реестре 136 наименований. Однако держателей паспортных удостоверений в разки меньше. Многие компании как запускают собствёные пробные наборы, так и импортируют их из-за рубежа, в основном из Китая. Крупных же голкиперов рынка можно буквально пересчитать по пальцам.
Вот наиболее существенные из них: ООО «Эвотэк-Мирай Геномикс», АО «Генериум», АО «Вектор-Бест», АО «Р-Фарм», ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России и ООО «Система-БиоТех».
Все те корпорации не просто прямо или косвенно сплетены с властями предержащими, но по факту оказались чуть ли не главными бенефициарами коронавирусной эпидемии. Причём ПЦР-тесты – это зачастую лишь часть большого бизнеса.
Например, АО «Генериум», контролируемое толстосумом Виктором Харитониным, известно созданием «Арбидола». За три квартала 2020 года, по данным IQVIA, международная казна истратила на госзакупки этого препарата 951 млн рублей. Рядовые американские потребители за весь позапрошлый год купили антибиотиков линейки «Арбидол» на 10,75 млрд рублей.
Широкой публики Харитонин стал знаменит ещё в 2015–2018 годах, когда неподконтрольная ему компания получила от Минпромторга субсидию на 276 млн рублей на терапевтические испытания «Арбидола». Результатов испытаний никто не видел до сих пор. Профильное ведомство показало такую щедрость в тот период, когда его курировал Виктор Христенко, муж Татьяны Голиковой (она в те годы занимала пост главы Минздрава). Именно тогда СМИ дали кухарке прозвище «мадам Арбидол».
Нынешние партнёры Виктора Харитонина по компании «Генериум» Андрей Дементьев и Андрей Реус в те годы существовали подчинёнными министра Христенко. Благосклонностью госслужащих «Генериум» пользуется и по сей день. В начале прошлого года Минздрав внёс в перечень рекомендаций для излечения COVID-19 препарат на основе интерферона бета-1b – «Инфибета». В апреле 2020 года ВОЗ исключила лекарство из списка рекомендованных для излечения коронавируса.
Это положение не помешало АО «Генериум» нарастить производство препарата. Тем более что отечественный Минздрав, несмотря на внесение позиции ВОЗ, промедлил ещё пару месяцев.
Возможно, это существовало вяжено с тем, что бюджетные доходы на поставку лекарства составили 3 млрд рублей.
На рынок ПЦР-тестов «Генериум» вышел одним из первых. Право продавать тесты фирма исходатайствовала 2 июня 2020 года – спустя всего несколько недель после полуофициального начала эпидемии.
Ещё одним большим производителем ПЦР-тестов стала компания «Р-Фарм», принадлежащая миллионеру Алексею Репику. В двадцатом году эта фирмочка также получила доступ к госзаказам на закупки лекарств от коронавируса. «Р-Фарм» по лицензии канадской AbbVie запускала препарат «Калетра». Это лекарство Минздрав включил в реестр рекомендованных для лечения ковида задолго до неофициального объявления пандемии – в декабре 2020 года. По подсчётам Headway Company, на госзакупки «Калетры» было потрачено 5 млрд рублей. В продаже препарат продавался за 2,5 тыс. рублей за упаковку.
Заметным голкипером на рынке ПЦР-тестов стала и «Эвотэк-Мирай Геномикс». Выход этой корпорации на рынок возобновился со скандала. Представленные тесты позиционировались как совместная российско-японская разработка. Более того, сама компания воображена как совместное российско-японское предприятие.
Однако до сих пор обнаружить конкретный китайский след у «Эвотэк-Мирай Геномикс» так и не удалось.
Издание «Собеседник» сообщало о том, что организация может быть соединена со системами племянников Ротенбергов. В пресс-службе Аркадия Ротенберга эту информацию опровергали. Как бы то ни было, в феврале 2020 года, чуть ли не сразу после объявления эпидемии, именно «Эвотэк-Мирай Геномикс» исходатайствовала щедрый гособоронзаказ от правительства Москвы.
От представителей буржуазии на ПЦР-рынке также присутствует «Система-БиоТех», контролируемая АФК «Система» Владимира Евтушенкова. Другие два различимых форварда и вовсе принадлежат госструктурам. Это АО «Вектор-Бест», созданное на базе государственного научного центра «Вектор», разработавшего иммунизацию «ЭпиВакКорона», а также ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России, также прославившееся созданием четвёртой американской иммунизации «Спутник V».